Нужные вещи - Страница 6

• Предыдущая
• 6 / 6

6

Доступ к книге ограничен фрагменом по требованию правообладателя.

«Спасибо тебе, Брайан, – говорит мисс Рэтклифф, и он видит, как в ее синих глазах сверкают слезы благодарности, а глаза из синих превращаются в темно-лиловые, совсем как предгрозовое небо. – Я последнее время… мне очень грустно. Видишь ли, я рассталась со своей любовью».

«Я помогу вам забыть его, – говорит Брайан, и голос его звучит уверенно и в то же время нежно. – Но мне бы хотелось, чтобы вы называли меня… Брай».

«Спасибо, – шепотом повторяет она и наклоняется так близко, что он вдыхает аромат ее духов, тонкий и сладостный, как запах полевых цветов. Спасибо… Брай. И с этих пор, по крайней мере этим вечером, мы будем с тобой просто мальчиком и девочкой, а не учеником и учительницей, и ты можешь называть меня… Сэлли».

Он берет ее руки в свои. Заглядывает в глаза. «Я не ребенок, – говорит он. – Я помогу тебе забыть его… Сэлли».

Она как будто потрясена таким глубоким пониманием, таким неожиданным проявлением мужественности. Пусть ему всего лишь одиннадцать, думает она, но он настоящий мужчина, не то, что Лестер. Она стискивает его пальцы. Их лица сближаются… ближе… еще ближе…

«Нет, – шепчет она и глаза ее теперь так близко и так широко распахнуты, что он вот-вот утонет в них. – Ты не должен, Брай, так нельзя…»

«Можно, крошка», – говорит он и прижимается губами к ее губам.

Проходит минута, две, она отнимает свои губы и нежно шепчет…

– Эй, парень, раскрой зенки, не видишь, куда прешь?!

Вырванный из своих грез, Брайан увидел, что чуть не попал под грузовичок Святоши Хью.

– Прошу прощения, мистер Святоша, – рычит Брайан и лицо его багровеет от ярости. Кто такой этот Хью, чтобы орать на него? Он работал в Департаменте Общественного Труда и считался самым отъявленным грубияном в Касл Рок. Брайан, прищурившись, смотрел на него в упор. Если только Хью откроет дверцу грузовика, чтобы вылезти, он тут же вскочит на свой велосипед и понесется по Мэйн Стрит с такой скоростью, что только его и видели. Нет никакой охоты проводить целый месяц на больничной койке лишь из-за того, что он размечтался, как пойдет вместе с мисс Рэтклифф на Окружную Ярмарку.

Но у Святоши Хью в этот момент содержимое выпитой бутылки пива уже бултыхалось где-то ближе к выходу, а Хэнк Вильямс Младший пел по радио «Я люблю тебя, я хочу тебя», – поэтому он решил, что не стоит себя утруждать выбиванием какашек из этого пацаненка в такой превосходный день, во вторник.

– Гляди в оба, – только и сказал он, свернув головку второй бутылке и отхлебнув из горлышка. Но взгляд у него при этом был грозный. – В следующий раз и не подумаю тормозить, раздавлю как козявку. Вот тогда узнаешь, сопля зеленая.

Он завел мотор и умчался. Брайан почувствовал непреодолимое (но, к счастью, кратковременное) желание крикнуть ему вслед мамино любимое «Ну, черт меня дери!», – но он только дождался, пока оранжевый, дорожноремонтный грузовик свернет на Линден Стрит, и пошел дальше. Мечты о мисс Рэтклифф, увы! были рассеяны до конца дня. Святоша Хью снова вернул его к реальности. Никакой ссоры на самом деле у мисс Рэтклифф с ее женихом Лестером Праттом не было; она по-прежнему носила на пальце небольшое обручальное колечко с бриллиантом и по-прежнему ездила на синем «мустанге» Лестера, пока ее собственный автомобиль находился в ремонте.

Не далее как вчера вечером Брайан видел мисс Рэтклифф и мистера Пратта. Они и их друзья расклеивали листовки насчет игральных костей и дьявола по всем телефонным будкам. И еще они распевали гимны. Правда, католики пришли сразу после того, как они закончили работу, и все сорвали.

В общем-то это забавно, некотором роде… но будь Брайан постарше, он бы сумел уберечь листовки, которые мисс Рэтклифф расклеивала своими святыми руками.

Брайан вспомнил ее темно-синие глаза, длинные стройные как у танцовщицы ноги и ощутил то мрачное предчувствие, которое его всегда посещало, когда он вспоминал, что наступит январь, и она поменяет имя Сэлли Рэтклифф, такое замечательно нежное, на Сэлли Пратт. Когда Брайан произносил это сочетание вслух или мысленно, ему сразу представлялась толстая тетка, падающая со ступенек короткого и крутого лестничного пролета.

«И все-таки, – думал Брайан, поднимая велосипед на другой тротуар и направляясь вниз по Мэйн Стрит, – может быть, она еще передумает. Не так уж это невозможно. А Лестер Пратт может попасть в автомобильную катастрофу или у него образуется опухоль мозга, или что-нибудь вроде этого. А то вдруг окажется, что он наркоман, а мисс Рэтклифф ни за что не выйдет замуж за наркомана».

Такие мысли приносили некоторое призрачное умиротворение, но никоим образом не могли изменить тот факт, что появление Святоши Хью прервало мечты на самой высшей точке (он целовал мисс Рэтклифф и уже почти дотронулся до ее правой груди, а происходило это все в Тоннеле Любви на ярмарке). Нет, идея, конечно, была безумная – одиннадцатилетний мальчишка ведет свою учительницу на Окружную Ярмарку. Мисс Рэтклифф, конечно, очень хороша, но ведь и очень стара. Она как-то сама говорила ребятам, которые берут у нее уроки речи, что в ноябре ей исполнится двадцать четыре.

Итак, Брайан аккуратно свернул свои мечты, как сворачивают внимательно прочитанный и очень ценный документ, и положил их на заднюю полку своего сознания, туда, где им положено храниться. Он уже занес ногу, чтобы сесть на велосипед и остаток пути проехать…

Но в это время он как раз проходил мимо нового магазина и его внимание привлекло объявление. Он задержался и прочитал:

...

Доступ к книге ограничен фрагменом по требованию правообладателя.